Псковская Лента Новостей представляет вашему вниманию текстовую версию очередного выпуска передачи «Резонер». Еженедельная программа, посвященная резонансным событиям общественно-политической жизни, выходит по четвергам в эфире радио «ПЛН FM» (102.6 FM). Автор и ведущий – Константин Калиниченко.
In dubio pro reo
(лат.: «В случае сомнения – в пользу обвиняемого»)
Сразу начну с цитаты.
«Российская судебная система не предполагает оправдательных приговоров. У нас не система США, когда обвинитель и адвокат представляют доказательства. У нас идет следствие, и если следствие приходит к выводу, что человек невиновен, тогда его дело просто-напросто прокурор не отправляет в суд. Нигде этого нет, у нас это есть».Как думаете, кому принадлежат эти, отлитые в граните, мысли? Какому-нибудь радикальному диванному правоведу? Может быть, региональному силовику, например, следователю или прокурору, для которых обвинительный приговор – результат хорошо сделанной работы? Отнюдь. О том, что российский суд не предполагает оправдательных приговоров заявил председатель Красноярского краевого суда Николай Фуга.
Оставим за скобками тот факт, что это заявление прямо противоречит Конституции РФ и уголовно-процессуальному кодексу, которые говорят о презумпции невиновности подсудимого. Правда, в таком случае придется предположить, что главный судья Красноярского края незнаком с основами юриспруденции.
Фото: inbusiness.kz/ru/
Но дело не в оценочных суждениях г-на Фуги. Статистика лучше любой судебно-медицинской экспертизы доказывает, что слова председателя Красноярского краевого суда не расходятся с истиной. За 2023 год, по данным Верховного суда, в России вынесли 0,25% оправдательных приговоров. В 2024 году ситуация не изменилась – свежие данные Судебного департамента при Верховном суде таковы – 0,26% оправдательных приговоров. Соотношение осуждённых и оправданных — 314 к 1.123. Позволю привести спортивную аналогию. Шансов быть оправданным в российском суде меньше, чем у ФК «Оренбург», занимающего последнее место в чемпионате страны по футболу, стать в этом году чемпионом России. Более того, суды первой инстанции худо-бедно в 2% случаев оправдывают подсудимого. Так и эти 2 жалких процента в апелляции превращаются в 0,25%. Другими словами, оправдательный приговор в России – статистическая погрешность. Случайность, эксцесс исполнителя.
Если вы думаете, что Псковский городской суд на этом угнетающем фоне выглядит исключением, то спеша вас разочаровать — он в тренде. Не питай иллюзий всяк сюда входящий. Процент оправдательных приговоров по уголовным делам на ул.Петровская, 24 оставляет подсудимому и защите только призрачные надежды.
Дело даже не в статистике, которая, конечно, красноречивее некуда. Обвинительный уклон российского уголовного правосудия – это уже вопрос идеологии. Основополагающая концепция, отступление от которой, судя по всему, является аномалией, которую тут же стараются исправить и вернуть сюжет в единственно верное русло. В связи с этим, есть ряд очевидных и крайне неприятных парадоксов.
Во-первых, такой подход просто стирает столетия развития цивилизации. Состязательное правосудие было уже в Древнем Риме, так что сами понимаете, в какую эпоху мы откатились.
Во-вторых, а зачем тогда вообще суд? К чему эти сантименты? Передали дело прокурору и отправили подсудимого «на костер». Чем-то подобным занималась святая инквизиция в эпоху развитого средневековья. Судопроизводство занимало минимум времени, никто, насколько мне известно, не имел оснований жаловаться на затягивание процесса.
В-третьих, должна же быть элементарная логика во всем этом. Послушать этого г-на Фугу из Красноярска, так получается, что виновен или нет, будут решать следователь и прокурор. У нас, бесспорно, много хороших следователей и прокуроров. Но немало и плохих, прямо сказать, некомпетентных. А многим чуть больше 20 лет – у них нет опыта жизненного, кругозор не сформировался. Это «следак» – вчерашний «зумерок» с соответствующим складом ума и мироощущением. Предположить, что эти люди безошибочно могут установить виновность гражданина, я, простите, не могу, это полностью противоречит формальной логике. Но так получается, что именно сторона обвинения сегодня вершит судьбу человека?
А где же в этом механизме судья? Не просто так к нему обращаются: «Уважаемый суд». Как правило, это человек с юридическим и жизненным опытом, кругозором и, согласитесь, более глубоким знанием и пониманием права. Он, что же, превращается в функцию просто для вынесения приговора?
Кстати, а как было с этим делом в СССР? Особенно интересно сравнить с эпохой сталинских репрессий. Вот, что у нас получается. В 1936 году народными судами было вынесено 10,9% оправдательных приговоров. В 1937-м – 10,3%, в 1938-м – апофеоз сталинского террора – 13,4%! Это я привел не для оправдания сталинизма, а для понимания глубины наших глубин. Справедливости ради, были т.н. «тройки», судившие политические дела, там почти не было оправданий. Но, если не было «политики», советский суд был не только «самый гуманный в мире», но и вполне состязательный, с заранее неизвестным результатом.
На минувшей неделе, как известно, вынесли приговор экс-замглавы администрации Пскова Александру Грацкому. За 2 месяца до его вынесения прокурор Пскова Роман Хотченков в ходе брифинга высказал свое видение финала этого дела: «Мы полагаем, что приговор будет однозначно обвинительным. Во время предварительного расследования собрана достаточная доказательственная база». Вероятно, доказательная база и правда была хороша собой, совершенна и гармонична в своей обвинительной чистоте. Вот только я думаю, г-н городской прокурор не хуже меня знает статистику и понимает: если уголовное дело передано в суд, там уж исход практически предрешен, фигуранту не отвертеться.
Не имею ни малейшего стремления умалить значимость работы следствия и прокуратуры – доказывание виновности является их прямой обязанностью. Но, как известно, errare humanum est – человеку свойственно ошибаться. Собственно, поэтому и существует суд. В задачу которого, насколько я помню, входит установление истины, а не формальное определение срока отсидки и строгости режима. Так, по крайней мере, меня учили на лекциях по праву, так я впоследствии сам учил студентов. И не слышал, чтобы в уголовно-процессуальном праве что-то поменялось с тех пор.
Главный вопрос, на который нужно получить однозначный ответ: осталась ли в России презумпция невиновности. Это, если кто не знает, принцип, согласно которому, человек невиновен до тех пор, пока не доказана его причастность к преступлению. Эту причастность, согласно российскому законодательству, может определить только суд, а не следовать, прокурор или общественное мнение. Никто не вправе обвинить человека до тех пор, пока приговор суда не вынесен и не вступил в силу.
Презумпция невиновности – это еще и вопрос сомнений в уголовном процессе. Все сомнения, согласно закону, трактуются в пользу подсудимого. Что абсолютно логично, потому как лучше ошибиться и оправдать виновного, чем сломать жизнь невиновному.
Также презумпция невиновности – это когда сторона обвинения является одним из равноправных участников процесса, а не вершителем судьбы человека. Обвинительный приговор может быть вынесен только на основе бесспорных доказанных фактов, а не на основании лишь передачи прокурором дела в суд и принятии его к производству.
Во всем этом нужно понимать одну простую вещь. Суд – это квинтэссенция общества. В правосудии, как море в капле воды, отражается состояние общественного здоровья. Есть ошибочное стереотипное мнение, что российское общество только одобряет «карательные наклонности» судебной системы. Мол «милиция зря не арестовывает», дела просто так ни на кого не заводят. Этакая «глебжегловщина» из «Эры милосердия» братьев Вайнеров. Но это категорическое заблуждение и подмена смысла. Качество правосудия не равно количеству обвинительных приговоров. В таком случае нам пришлось бы признать, что самым здоровым обществом в истории была Франция эпохи Якобинской диктатуры или Кампучия времен Пол Пота и Красных кхмеров.
И хороший, но, видимо, риторический вопрос: а как защищать себя в системе, где председатель суда считает, что факт передачи дела в суд является достаточным основанием для вынесения обвинительного приговора, а оправдание по уголовному делу, согласно статистике, является аномалией?
В завершение хотел бы сказать следующее. Обобщения всегда условны, а в отдельных случаях недопустимы. Мнение председателя Красноярского краевого суда – это лишь его частное мнение. Полагаю, многие псковские судьи – сильные юристы и объективные арбитры – в недоумении качали головой, услышав его искрометный спич об отсутствии состязательности в российском уголовном процессе. Я даже скажу, что статистика оправдательных приговоров Псковского городского и областного суда выше, чем в среднем по стране. Не настолько, чтобы впасть в юридический экстаз, но, как говорится, чем богаты. Поэтому давайте надеяться, что совершенно нездоровая ситуация начнет постепенно меняться. А каждый судья, в момент окончательных раздумий перед вынесением приговора, будет помнить латинское крылатое изречение и базовый принцип права: «Все сомнения – в пользу обвиняемого».
Константин Калиниченко
